С наслаждением рекомендую читателям, интересующимсялингвистическими качествами рекламы, статью языковеда и семиотика Абрама Соломоника. Она посвящена безосновательным притязаниям неких семиотиков на роль в рекламе и других особых областях. Статью отличает научная честность и хороший слог, что умопомрачительно, так как и то и это обычно отсутствует в текстах наших семиотиков, усиленно пытающихся навязать семиотику рекламистам.

Создатель статьи живет в Израиле. Его перу принадлежат бессчетные пособия по ивриту и книжки по семиотике (на российском языке):

«Философия знакомых систем и язык» и «Позитивная семиотика»

Статья расположена с разлюбезного разрешения создателя.

(Выделения желтоватым мои – А. Репьев)

СЕМИОТИКА БЫЛА определена мною как наука о знаках, знаковых системах и семиотической деятельности. Последнее слагаемое в этой формулировке просит дополнительных объяснений. Дело в том, что семиотическая деятельность находится как в чисто семиотических исследовательских работах, так и в составе всех других наук. В первом случае она составляет то, что можно именовать общей семиотикой, во 2-м – семиотики личные. В любом исследовании онтологической действительности создаются знаки и нередко – знаковые системы. Как различить, когда деятельность по их созданию и обработке является чисто семиотической, а когда она принадлежит тем отраслям науки, в лоне которых она появляется и проводится, не выходя за верно очерченные пределы этих личных дисциплин?

Мне кажется, что демаркационные полосы меж этими 2-мя областями семиотики, которые были предложены мною, довольно обусловлены и ясно сформулированы, чтоб на их можно было опереться в практических применениях. Я готов их кратко повторить.

Работа со знаками и знаковыми системами в рамках хоть какой науки, выполненная к тому же в концептах этой науки, принадлежит ей, этой самой науке, и составляет ее
личную семиотику. Так работа со знаковыми системами в химии, такими как повторяющаяся система частей либо спектральный анализ, является хим деятельностью, хотя и семиотического нрава. Ее нельзя отделить от фактически химии, органичную частью которой она составляет, и в огромном большинстве случаев она так и воспринимается. То, что в базе таковой работы лежат знаковые системы, никакой роли не играет, потому что последние обрабатывают хим элементы, и характеристики этих частей кладутся в базу классификации и сопоставления данных частей меж собой, изучаются хим способами и описываются чисто хим языком. Если кто-то решит специально изучить эти знаковые системы как отдельный раздел химии, то он вправе обругать предмет собственного исследования хим семиотикой, так как идет речь о знаковых системах.

Но последнее событие не выводит эту область познания за границы химии, и ученый, занявшийся ее исследованием, должен будет формулировать свои выводы в хим определениях и докладывать их перед хим аудиторией. Только химики сумеют оценить его заслуги и воспринять его результаты полностью. Вынесение такового обсуждения на чисто семиотический форум глупо, потому что просит особых познаний для оценки представленных результатов, а семиотики (и представители других наук) такими познаниями не владеют. Вот если те же самые знаковые явления будут переформулированы в семиотических определениях и представлены как парадокс семиотики, тогда они естественно станут предметом обсуждения на любом семиотическом собрании. Но тогда они из уровня личной семиотики перебегают в уровень
семиотики общей. Мы могли бы обсудить вопрос о преимуществах (точнее, о специфике) циклично построенных знаковых систем (таких, как Повторяющаяся система частей) над единой и поочередной системой (как, к примеру, диапазоны всех имеющихся в химии частей).


Предметом общей семиотики является, таким макаром, исследование и обсуждение общих для хоть какой науки заморочек, связанных со знаками и знаковыми системами, с их качествами и функционированием, с организацией работ по их исследованию. Более принципиальным условием для отнесения той либо другой задачи к общей семиотике является их формулировка в специфичных для семиотики определениях и в рамках чисто семиотических концептуальных схем. Примеры семиотических построений могут быть взяты из самых различных областей познания, из совсем разных областей практической деятельности, но они должны быть препарированы в релевантных для семиотики понятиях и концептах, а не в определениях других наук.

К огорчению, глобальная практика (и практика семиотической деятельности в Рф в особенности) пошла как раз в обратном направлении. Хоть какое исследование, выполненное в рамках какой-нибудь науки, но связанное со знаками и/либо знаковыми системами, объявляется семиотическим, равно применимым для включения его как в личную семиотику данной науки, так и в общую семиотику. Вышло это по нескольким причинам.

1-ая и основная причина состоит в том, что по сей день общей
семиотики как науки не существует. Имеется некоторый пласт исследовательских работ, который очень свободно трактуется как семиотический, но менее того. Не существует общей для большинства семиотиков согласованной парадигмы, которая обеспечила бы обычные исследования по решению нерешенных заморочек в этой области познания. Не существует согласованных представлений даже о том, что такое символ и
знаковая система, каковы их главные характеристики и свойства, какова их хотя бы ориентировочная систематизация. Не существует, таким макаром, и тех концептуальных схем, которые дозволили бы нам разговаривать на одном и том же языке, без усилий понимая друг дружку. Семиотика до сего времени находится на предпарадигмальном уровне в осознании Т. Куна и ей еще предстоит сформироваться в всеполноценную науку со своим понятийным аппаратом и способами исследования.

Слова предупреждения, произнесенные очень издавна, еще в Одна тыща девятьсот шестьдесят три году, Г. П. Щедровицким, остаются животрепещущими и по нынешний денек: «Какой бы подход мы на данный момент ни взяли, … в каждом семиотика мыслится как обычное расширение предмета соответственной науки, как приложение ее понятий и способов к новейшей области объектов. Практически нигде не речь идет о специфичных способах семиотики, об особенных – а они должны быть новыми – процедурах выделения и описания ее предмета.

Но при таком множественном подходе к семиотике мы, разумеется, никогда не получим синтеза наших представлений о знаках и знаковых системах, мы не будем иметь семиотики как особенной науки».

Как досадно бы это не звучало, его выражение оказалось пророческим, и семиотика как особенная наука все еще не сформировалась, приемущественно по причинам, которые он указал. Попробую обосновать мое утверждение на материале современной российской семиотической мысли.

Я произвел обычной опыт: вышел на российскую поисковую машину Rambler и набрал ключевое слово «семиотика». Мне немедля было найдено 5 тыщ 600 40 восемь веб-сайтов (33791 документов), связанных с семиотикой. Посреди их было очень просто выделить веб-сайты, касающиеся разных личных семиотик. Их оказалось сильно много, но я процитирую только два из их, 1-ые из встретившихся мне. Вот веб-сайт, нареченный
Картографическая семиотика (Map semiotics). Данная личная семиотика определяется как «Раздел картографии, в каком разрабатываются общая теория систем картографических символов и способы построения и использования методов картографического изображения. В рамках К.с. выделяются Три раздела: картографическая синтактика (map syntactics), изучающая правила построения и использования знаковыми системами, их структурные характеристики; картографическая семантика (map semantics), изучающая соотношения условных символов с отображаемыми явлениями; картографическая прагматика (map pragmatics), изучающая информационную ценность символов как средства картографической коммуникации и их восприятие читателями карты. Время от времени в составе К.с. выделяют картографическую стилистику (map stylistics), изучающую стили и причины, определяющие выбор изобразительных средств в согласовании с функциями картографических произведений».

По другому говоря, то, что ранее просто именовалось картографией, сейчас именуется картографической семиотикой. Что от этого выиграли картографы, я не знаю, но, может быть, и выиграли. Я просто не компетентен делать заключение по этому поводу, тем паче, что и предстоящий текст данного веб-сайта не дает мне никаких ключей к расшифровке его принадлежности к семиотическому семейству. В веб-сайте речь идет о чисто картографических дилеммах, в каких я не сведущ. Имеется также особый словарь определений, в каких разъясняется весь релевантный материал.
 Из него приведены 10 более «востребованных терминов». Вот они:

«переход из проекции в другую проекцию»,

«трансформация проекции»,

«коррекция в проекции»,

«точность избранного масштаба»,

«точность»,

«измерение точности»,

«конфигурация точки»,

«точка»,

«топология»

«топологизация».

Совсем разумеется, что идет речь о чисто картографических дилеммах к тому же, в картографическом облачении. Подача данного материала как семиотического ничем не оправдана, тем паче не оправданы выступления представителей этой области познания на семиотических форумах, где они остаются незамеченными и не могут быть оценены подабающим образом. А ведь это повсевременно происходит на встречах семиотиков, которые все в большей и большей степени напоминают вавилонскую башню после того, как Бог смешал языки ее строителей. Тогда им пришлось собирать свои манатки и отрешиться от затеи возвести башню до небес. Может быть, и нам стоит перестроиться в том же плане? Вот очередной пример такого же сорта.

На этот раз пойдет речь об эхокардиографической семиотике. Ниже приводится выдержка из главы, которая именуется «Одномерная эхокардиограмма митрального клапана»:


«Изучение створок митрального клапана осуществляется во II стандартной позиции: меж межжелудочковой перегородкой и задней стеной левого желудочка определяются тонкие линейные эхосигналы от створок клапана, совершающие повторяющееся движение. Передняя створка митрального клапана смотрится как более подвижная структура, в связи с чем одномерная эхолокация клапана является отправным ориентиром для следующей визуализации других структур сердца. Обычно митральный клапан находится при расположении датчика в 3-4 межреберном промежутке по левой парастернальной полосы. Датчик направляют перпендикулярно грудной стене и при маленьких его отклонениях находят переднюю митральную створку с соответствующим М-образным движением (рис).

Снова же идет речь об узеньких особых дилеммах, изложенных на языке непонятном для непосвященных. Для чего пригодилось переименовывать эту область познаний из Рентгенологии сердечных болезней в
Эхокардиографическую семиотику, остается неясным, но даже не в этом сущность дела, хотя и это очень принципиально. Сколько докладов по докторской семиотике я выслушал на наших встречах, ничего в их не понимая и только многозначительно покачивая головой? Летом Две тыщи три года в Иматре (Финляндия) состоялся доклад 2-ух петербургских ученых по «психиатрической семиотике». Докладчик честно признался, что ранее доклад был представлен на особом форуме психиатров, но не отыскал там подабающей поддержки. Потому он счел необходимым доложить его на собрании семиотиков, так как он посвящен дилеммам психиатрической терапевтики при помощи вербальных средств. Естественно, я ничего не сообразил по существу вопроса. На мое замечание, в чем все-таки он лицезреет семиотическое содержание работы, мне было заявлено, что он осознает семиотику по другому, чем я. Так как идет речь о словах, т.е. знаках, и об их значениях, доклад этот не в наименьшей мере касается семиотики, чем психиатрии. Но тогда хоть какой текст – вербальный и невербальный – можно докладывать на встречах семиотиков. Усвоим ли мы из него что-либо, это уже другой вопрос.

Мои возражения касаются и других личных семиотик; я мог бы продолжить цитирование веб-сайта до бесконечности. Не кажется ли Для вас, дорогой читатель, что мы сами себя дискредитируем? Ведь у рассматриваемой препядствия есть и другой нюанс, более отрицательный для нашей науки, чем изложенный выше. Ободренные словесной мишурой по поводу всестороннего воздействия семиотики, ее представители позволяют для себя давать советы исходя из убеждений общей семиотики
представителям различных наук, сами не являясь спецами в этих областях познания. Сошлюсь опять-таки на пример из современной русской «семиотики». Вобщем, эта общая неудача таких расплывчатых по объему и содержанию дисциплин, как философия, культурология и семиотика. Мы являемся очевидцами возникновения таких работ как «Философские базы педагогики», написанные незапятнанными философами малосведущими в педагогической практике, «Философия спорта» и другие. Все это выливается в бесплодное теоретизирование. В ближайшее время и «чистые семиотики» позволяют для себя подобные вещи.

Передо мной книжка «Маркетинговый текст: семиотика и лингвистика» и рецензия на эту книжку А. Репьева. Прошу прощение за обильное цитирование из рецензии, но дело этого стоит: «Что же может ждать узреть рекламист в книжке о маркетинговом тексте? Нечто, что посодействовало бы ему писать маркетинговые тексты. … Как досадно бы это не звучало, ничего этого нет и в помине! Да фактически и не могло быть, так как коллектив ее создателей (не считая вашего преданного слуги, включенного в этот дружный коллектив заочно и по недоразумению) ни к копирайтингу, ни к рекламе вообщем никакого дела не имеют. Это группа структурных языковедов (есть такая схоластическая наука), которые решили, что реклама остро нуждается в их услугах.

Чтоб уж совершенно покончить с заглавием, разглядим два других входящих в него слова.

О семиотике. Для тех, кто не знает, что же все-таки это такое, разъясняю – это анализ символов. О ценности этой области для рекламы можно судить по тому, что некие спецы именуют ее «последним прибежищем академических шарлатанов». Эти шарлатаны кое-чем напоминают астрономов – каждый семиотик дает
свое
истолкование знака либо текста».

Очень резко и зло, но, ведь, по существу дела справедливо.

Означает ли из произнесенного, что хоть какое занятие личной семиотикой является малосодержательным на момент, пока не выработан крепкий фундамент общей семиотики, отлитый в парадигму? Никак нет. И в предпарадигмальный период вероятны исследования в определенном направлении, просто они еще недостаточно формализованы и научный аппарат этой области познаний еще недостаточно разработан. Этот шаг в какой-то момент безизбежно наступит.

То же утверждает и создатель теории о научной парадигме, Т. Кун: «…возможен вид научного исследования без парадигм либо по последней мере без настолько определенных и неотклонимых парадигм, как те, которые были названы выше. Формирование парадигмы и возникновение на ее базе более эзотерического типа исследования является признаком зрелости (разрядка моя – А.С.) развития хоть какой научной дисциплины».

Вероятны и желательны исследования в личных семиотиках по двум фронтам. Во-1-х, каждый создатель может начинать вроде бы
ab ovo
(«от яйца» – «с начала начал»), выстраивая в вступлении к собственному труду систему аксиом и принципов, на которые он будет опираться в предстоящем изложении. Так практически и происходит в большом большинстве трудов по личной семиотике. При всем этом он закладывает логически непротиворечивые базы изложения материала в данной работе, надеясь, что в дальнейшем, когда парадигма семиотики будет верно отработана, конкретно его принципы лягут в базу этой науки. Конкретно так я и поступил в собственном первом семиотическом труде, который был посвящен семиотическому подходу в языкознании. Найдя, что общесемиотических принципов для таковой работы нет, я выработал их без помощи других и выложил в первой части книжки. До сего времени я надеюсь, что конкретно эти принципы будут приняты в семиотике в предстоящем; и тогда весь мой «семиотический подход к лингвистике» будет оправдан.

2-ой путь, по которому может пойти спец по личной семиотике, состоит в том, что, будучи знатоком в определенной области науки (совсем нужное условие!) и воодушевленный какими-то мыслями из общей семиотики, он соединяет исследования в рамках собственной науки с этими мыслями и предлагает нетрадиционные выводы как итог такового симбиоза. Так поступил, к примеру П.П. Гаряев в работах по волновой генетике. Он пользовался выдвинутыми мной мыслями по поводу метаязыка (чисто семиотический концепт): «Точнее будет считать, что функции ДНК основаны сначала на ее метаязыке, являющимся грамматикой генома. Тут очень полезен анализ метаязыков
А. Соломоником. … Хромосомы, может быть, также оперируют метаязыками для сотворения «идеальной» (физико-химико-математической) модели биосистемы как фактически недосягаемого прообраза реального организма. И такая модель будет более информативна по сопоставлению, к примеру, с голографической моделью, и будет дополнять последнюю».

Фактически, ничего такого особенного тут я не предлагаю. Мне могут просто сделать возражение, что конкретно так и поступают спецы во различных личных семиотиках. Хотелось бы мыслить, что это, вправду, так. По сути за большинством исследовательских работ по личной семиотике не стоят никакие семиотические идеи и построения. Имеет место неразумное внедрение определений семиотика, знаки и знаковые системы. При всем этом просто переименовывается какая-то закоренелая область исследований, а итог предлагается считать новым словом, как в затронутой дисциплине, так и тем паче в семиотике. Конкретно в этом справедливо обвинил нас
А.
Репьев,
чьи слова я приводил выше. Конкретно эту грешную практику нам следует закончить.

И последнее замечание, очень принципиальное с моей точки зрения. Все вышеупомянутое релевантно для семиотики, которая желала бы стать настоящей и зрелой наукой. Для семиотики, которая бы поняла, что она пока такой не является, но с течением времени может ею стать. Для тех же семиотиков, которые смирились с имеющимся положением вещей и для которых семиотика – просто «универсальный методологический подход», либо «междисциплинарное устремление» (перевожу с британского
interdisciplinary approach), для тех, кто определяет семиотику как нечто, о чем задумывается хоть какой ученый, работающий в этой области, все мною произнесенное не имеет и не будет иметь никакого значения.
Они будут обозначать словом семиотика все, что придет им в голову, не беспокоясь тем, что их нереально опровергнуть. Так как их туманные формулировки вправду неоспоримы – они ведь ненаучны.